Покурить оленя в Гарманде. Ироническая проза - Владимир Данилушкин

Особенно если за рулем обезьяна с гранатой, что уже не редкость. Они часто бьются, эти зарубежные игрушки, лишая жизни наших молодых людей, и иногда мне это все кажется изощренной китайской местью Японии за проигрыш в войне. Да и у наших ума нет. Какой русский не любит быстрой езды на иномарке! Автомобиль «Исудзу-Труппер», преследуя неопознанный летающий объект на Арманской трассе, врезался в 630-миллиметровый ртутный столб. На месте происшествия обнаружено два труппера.

Как сказал классик, о, Русь, куда несешься, ты, япона мать! Душа одного из наших земляков, я слышал это собственными ушами, поднимаясь над бренностью мира, тихо бормотала: мол, примерный же образ жизни вел, ну один-единственный раз изменил жене, однажды выпил слегка и надо же, казус, заснул за рулем.

Да, заладил! Вон сколько всего интересного. Собака редкой породы виляет отстреленным хвостом, дожидается у светофора. Умные стали зверюги. А мне, в конце концов, можно улицу не переходить, и на этой стороне тридцать три удовольствия. Сизым дымком дохнуть, смазливой пассажирке подмигнуть. В Магадане очень симпатичные женщины, красавицы, это особо бросается в глаза, когда тебе пятьдесят. Но когда в городе магнитная буря, притягивают железные женщины.

А зайду-ка я в магазин «Полярный»! Выбор там богатый. Колбаса есть, красивая, краковская. Есть в ней нечто, вызывающее эффект привыкания. Полукопченая полуколбаска. Сосиски, гекачупачупсы и чипсы. Глаза разбегаются, не знаешь, на что разориться. Чип и Дейл спешат на помощь. Американец кукурузу жарит – поп корн, не в коня корм. Слюнки текут, того и гляди, опозоришься. Пора проявить решительность. Взвесьте, – говорю, – тридцать граммов депутатской колбаски. Минутку, – отвечает, – я вам лучше останкинскую продам, она телегеничнее. Взвешивает тридцать один грамм. Очень смущается. А больше, можно?

Так уж и быть! Настроение у меня сегодня хорошее. Только придется сыру отвесить не 20, а 19 граммов. Диета. Заодно молочка сто граммов нальете? Бутылку на троих? Что ж, на троих нам привычно. Лишь бы компания подобралась хорошая.

Кстати, о знакомствах. В этом магазине и книжный киоск есть, одна интеллектуалка работает. Надо возле нее постоять, биотоками обменяться. А книг-то сколько! И все такие непривычные, как с другой планеты. «4000 полезных советов», – нулей-то сколько, как на купюрах, в духе времени. Во! Купить не по зубам, так полистать хоть. Много полезного в этой книге. Как постирать деньги в стиральной машине, если они загрязнились. Наверное, это специально для теневых дельцов написано. А время-то весеннее: пора открывать промывочный сезон на золотых полигонах!

Или вот совет, как сделать шампанское из 22 бутылок воды, дрожжей и изюма. Меня на днях сосед угощал импортным шампанским, так оно, похоже, именно по этому рецепту изготовлено: сладкое, и голова начинает болеть сразу же после первого глотка, как с углекислотой справишься. Как говорится, пир во время дизентерии.

Кстати, о болезнях. Есть в этой книге интересный совет, как лечить гангрену. Нужно к больному месту приложить сырую, не отмытую баранью печень, и она вытянет хворь через кожу. Если будут образовываться пузырьки с гноем, их следует вскрывать булавкой и обрабатывать зеленкой. Ясно. Но один вопросик вертится нахальной зеленой мухой. Если гангрену вылечишь и останешься живым, то куда эту печенку девать? Не выбрасывать же! Разум мутится от такого ужасного предположения о вторичном использовании печени. Кстати, есть тут одна фирма, которая сырой печенью торгует, затоварилась, можно сказать. С чего бы это? Задумаешься до головной хвори. А как ее лечить? Может быть, бараньи мозги прикладывать, а возникающие пузырьки мыслей протыкать английской булавкой или небольшим финским ножичком?

Нет, этого наплыва ассоциаций мой организм не выдержит. Надо прогуляться, воздухом свободы подышать, захватывая столько, сколько можешь проглотить. Хорошо, что теперь очередей нет, а то я с такой возросшей впечатлительностью ни одну из них не смог бы выстоять.

Говорят, улица театр заменяет. И ты можешь сыграть в нем роль. Быть или не быть там, а лучше кушать подано – явно недооцененная ролька. Теща у меня была артистка в этом смысле! А жена научилась рыбу в мясе запекать так, что на вкус – вылитый сыр со слезой.

Все теперь систему Станиславского освоили. Собираются небольшой массовкой и скандируют: «Не ве-рю! Не ве-рю!» Артисты. Окончили ускоренный курс Свакбанка и твердо знают, что театр начинается с вешалки, где донага раздевают и голыми в Африку пускают, а иногда крупно обувают. Создали общество обманутых вкладчиков. А если жена обманула? Ну не в этом, конечно, смысле. Просто филе минтая выдала своему Филе за куриные окорочка? Иногда, наверное, это не драма, это балет, новая редакция «Лебединого озера»?

Некоторые уже освоили танец живота с саблями, грубо именуя его голодным брюхом. Но самая доступная ролька без слов – в анатомическом театре. У меня, если честно, в последние два года единственное развлечение – поминки. Не имей сто рублей! Как-то на юбилей позвали, так я никак не мог сообразить, почему виновник торжества сидит за столом, а не лежит в строго отведенном месте.

Кстати, живу я неподалеку от театра и прогуливаюсь возле него. Артиста знакомого встречаю. И он в дружеском порыве говорит: хочешь почувствовать себя солдатом НАТО?

Перед моим мысленные взором промелькнули англичане, французы, немцы, бельгийцы вместе взятые. Или Россия уже вступила в этот военный союз, а я проморгал? Вообще-то я не военный человек и не отличу мушки от москита. Меня и с военного учета по возрасту сняли.

Нет, говорит, почувствовать НАТО в смысле пропитания. Изнутри. Пайки натовские продаются – «Комбат». Коробка на четыре дня. Это же, спрашиваю, яйки, млеко что ли? Тринкен шнапс? Нет, до шнапса не дошло, а кофе и чай есть, наряду с супом и смальцем. Мне, говорит, дневного рациона на неделю хватает. Недорого и вполне съедобно, даже вкусно. О вкусах, конечно, в кустах не спорят, но когда осознаешь, что с этого харча солдаты блока должны были черпать силы, чтобы противостоять мировой коммунсистеме в театре военных действий, то какой-то холодный непредумышленный пот прошибает. Империя зла, полюбишь и козла?

Характер у меня скверный, не могу удержаться, спрашиваю артиста: мол, сам-то тоже бывший коммунист и роль Ленина играл в пьесе, а теперь? А он не задумываясь, как Отче наш: заставляли, мол, – и такая чернота в глазах, что веришь: на электрическом стуле мужика пытали, звезды вырезали на спине. Марксизм-ленинизм – вечно живое, всепобеждающее лжеучение. Ну, артист! Кто только ему текст написал?

А он в роль вошел, СССР, – говорит, – разрушила Пугачева: поссорилась с Паулюсом, то есть, извини, Паулсом и дала толчок Прибалтике. Сама певица от этого даже выиграла: теперь билет на ее концерт вон сколько стоит. Хоть инфляция, хоть падение кур-са-бля без ан-самб-бля, – это покруче, чем в застое – сухой бы я киркорочкой питалась. Саблезубая улыбка.

Ладно, поболтали, пора и честь знать. Газеты не читаны и даже не куплены. Может быть, мы уже стабилизацию падения прошли и находимся на большом подъеме, а я об этом ни сном, ни духом. Нельзя пропустить этот исторический момент. Недаром в Магадан приезжал сам ЕБН.

Вот, кстати, и киоск с газетами, сникерсами и прочими радующими душу тампексами. Мальчик лет десяти просит продать ему спички. Киоскерша, кстати, очень симпатичная особа, с родинкой на щечке, в легком ужасе отказывает. Видимо, старой закалки женщина, не пережгла в себе остатки тоталитаризма и не понимает, что этот молодой человек – ровесник перестройки и у него-то точно процесс идет. Будучи в хорошем настроении, близком к кайфу, я не удержался и спросил пацана: тебе, быть может, сразу динамит приобрести? Ответ мальчика был скор, как удар теннисной ракетки президента.

– А у меня и так динамит.

Он достал небольшую картонную трубочку не нашего производства с серо-зеленым содержимым, отошел на три шага, да как жахнет! У меня аж пыль с лысины посыпалась.

– Это что, фигня. Вот Миха, мой брат, достал петарду, так ему руку оторвало! А это мелочи.

Подрастает смена! Свободные духом люди. С новыми ценностями, отсутствием низкопоклонства – смысла и внутреннего редактора. Даже какая-то шальная гордость берет. Дети – динамит жизни.

Помню, в восьмидесятом году на пляже в Адлере в бархатный сезон я для поддержания разговора сообщил симпатичной молодой особе прочитанную в газете новость: Сомосу из базуки грохнули. Она вежливо улыбнулась, а через минуту спросила, что такое Сомоса. А еще через минуту, что такое базука. Я терпеливо объяснил. Тогда она и третье слово попросила растолковать. Тоже была артистка. Чехова любила. Если в первом действии висит ружье, то в последнем дама – она подполковник милиции, гуляет с собачкой.